Ну что, все с благоговением прослушали в новогоднюю ночь наш новый гимн? Смотрите у меня! Если кто не благоговел, тому и читать эти строки незачем. Кстати, что касается новизны – даже как-то неудобно приводить классическое изречение на эту тему, слишком уж оно приобретает буквальный смысл. Нельзя же так.

А мы вот, например, пели старый текст. Как услышали музыку, так и грянули дружно всем кабаком: «Па-а-артия Ле-енина, сила-а на-арод-дная…» И очень при том веселились. На то и кабак. Но вот что интересно – я же не против этого гимна! Я всех уверял, что музыка Александрова мне нравится, что она для меня связана с могучей некогда державой, с величием нашей страны, в отличие от музыки Глинки, которая олицетворяет теперь эпоху упадка и слабости. Я и сейчас это готов повторить. Я не патриот, судьба страны – слишком абстрактное для меня понятие, но мне обидно за тех людей, которые живут здесь. За себя, в конце концов. Будь хоть трижды космополитом, а в говне жить неприятно.

Однако, надо было вновь услышать этот гимн, чтобы понять, как глубоко я его презираю (если вообще можно презирать нечто неодушевленное). Не способен я больше воспринимать его торжественность, наличие которой продолжаю, тем не менее, подтверждать. А могу я только глупо глумиться. И чего еще ждать, если я сам написал к нему один текст и участвовал в создании другого? Причем первый вариант, сочиненный мною лет в четырнадцать, был гораздо более далек от оригинала чем известный многим из постоянных читателей ФР текст периода распада Союза.

И ничего я тут поделать не могу. Гимн хороший – а вот я испорчен. И все равно, предложи мне выбирать между Александровым и Глинкой, я даже теперь выбрал бы первого. В надежде, что те, кто моложе меня, не питают столь сложных чувств к старому советскому гимну. И что когда-нибудь к ним вернется забытое чувство гордости за свой дом.