В проплывающих в вышине облаках - поразительная легкость и беззаботность. Что-то непонятное есть в морозном весеннем воздухе, что-то, что заставляет глубоко вдыхать ветер и идти, просто идти вдаль. Сесть на скамейку, освещенную теплым утренним солнышком, закрыть глаза, подставить лицо ветерку, ощутить тепло, чувствовать, жить… жить без тебя. Опять жить без тебя. Это все весна, это все проклятая весна. В другое время не так тяжело, а сейчас пропасть между тем, что есть, и тем, что могло бы быть, на что надеешься и ждешь долгие годы, становится бесконечной. Еще один год протянут, прорыт, продавлен сквозь густую муть ежедневности. В волосах появилась первая седина, стало побаливать сердце. Время не врачует, оно лишь дает местный наркоз. Умение забывать - это, должно быть, дар, который дается не всем. Говорят, ампутированная нога иногда болит. Что-то похожее происходит с ампутированным чувством. Дорого бы дал, чтобы не вспоминать, но весна не дает. Единственный путь заглушить боль - работать, работать до одурения, до головной боли, и упасть, забыться, спать, спать.. хорошо бы не просыпаться… хотя бы до лета, когда жара замедляет мысли и притупляет боль.

А облака летят и летят, белые, воздушные и спокойные. Низкое мартовское солнышко беспощадными искрами прожигает дыры в шаткой стенке забытья, выстроенной вокруг тебя, твоего имени, твоих глаз, твоей улыбки, ласковой улыбки, на которую можно смотреть и чувствовать себя счастливым… Хватит ! Чертова весна. Встать. Встать и дойти до работы. Что-нибудь делать, не чувствовать, до предела, до бессмысленности, до забытья.

А через год снова идти по мартовскому снегу, сесть на скамейку, подставлять чуть поседевшие волосы ветру, и ощутить, как болит сердце. С каждым годом болит чуть сильнее.